«Нина Чусова - один из самых востребованных современных театральных режиссеров. Ее спектакли, яркие, динамичные, порою эпатажные, но в то же время – красивые и пластичные, идут в ведущих столичных театрах и за рубежом. В знакомых всем произведениях режиссер открывает новые черты».
«Чусова умеет превращать все, к чему прикасается, в театр. Любой автор в ее умелых руках обнаруживает удивительную сценичность. Любой сюжетный поворот становится толчком для вдохновенных актерских импровизаций. Театральные метаморфозы есть главный сюжет всех ее спектаклей, театральный розыгрыш - главный способ существования героев. Артисты должны обожать Нину Чусову. Она не давит их концепциями и не грузит умными словами - она их раскрепощает; и они такие коленца порой выделывают, так хохмят, резвятся и комикуют, что хоть всех святых выноси».
Нина Владимировна Чусова
«Я вообще человек серьезный, но хочу быть несерьезным. И это, естественно, есть и в спектаклях. Они, в принципе, серьезные, но я считаю, что смех сейчас – проводник к пониманию. Зритель приходит в театр и думает – напрягаться ему или нет. И понимает с первых мгновений: напрягаться не надо. А мы его – раз в оборот и, тепленького, на серьезную уже тему берем. Критики говорят – надо что-то вывести глубокомысленное… Но я не создаю мораль. Я сама не уверенный в себе человек, поэтому я не могу делать выводы. Я могу показать свой взгляд на данный вопрос, при помощи того или иного спектакля».
«Самое важное - искренне жить так, как хочется, на всю катушку! Вот только нужно понять, чего же на самом деле хочется, – слишком много у нас стереотипов, сквозь них непросто докопаться до истины. Недавно вдруг поняла, что ребенок – это тоже творчество. Я отчасти режиссирую жизнь дочери, должна помочь раскрыть ее возможности – какая же это огромная ответственность! Подумаешь, спектакль не получился – в крайнем случае сняли, а через пару недель о нем вообще забыли, и опять все тебя любят. Но если что-то не то внес в судьбу ребенка – это на всю жизнь, подтасовки здесь недопустимы».
«Даже в школьных сочинениях на тему "кем хотите стать" писала: режиссером. Еще в юности то праздники ставила, то утренники, потом спектакли. Я все время что-то режиссирую. Во ВГИК на режиссуру меня не взяли - сказали, что молоко на губах еще не обсохло, и посоветовали пойти в актрисы. Я послушала и пошла работать актрисой. А потом снова вернулась в режиссуру. И никто из моих друзей даже не удивился, все знали, что я буду режиссером. У меня не было внутренних сомнений…»
«Театр – это живой организм, где происходит энергетический обмен, если это хороший театр. Театр должен создавать впечатление. А не просто развлекать. Иначе ничего не получится. Театр в это тяжелое время, когда ничего не понятно и не знаешь, что делать, должен вернуться к какому-то шаманству. Пусть это будет пятьдесят человек из пятисот, но они получат это впечатление. Однажды мне звонила зрительница после «Грозы» и говорила, что она уже неделю видит перед глазами развевающиеся занавески на открытых окнах, которые у меня были в этом спектакле. Вот это и есть впечатление».
«Любой спектакль – это мой личный опыт. А опыт всегда приносит пользу. К тому же, после того как спектакль вышел и его не очень горячо приняли, у меня не возникает возгласа: «О боже, я сделала такой шедевр, а меня никто не понял!» Я адекватно к себе отношусь. Не бывает, чтобы все в одном спектакле было гладко. Раньше было обидно. Но как только я поняла, что «опыт – сын ошибок трудных», я успокоилась. Теперь делаю только то, что хочу, и никогда не работаю из-под палки».
«Режиссура – совершенно другая профессия, другое мироощущение. Актер – это орган, а режиссер должен создать организм. Мы обычно сразу договариваемся с исполнителями, что всегда все можно свалить на режиссера, а мне уже приходится отвечать за свои поступки. У меня долгий личный подготовительный период. Ведь актеры должны быть убеждены, что от них ждут чуда. Я начинаю любой свой спектакль, говоря ребятам, что они – гении. Только с этим ощущением можно выходить на сцену, тогда ты делаешь зрителю подарок».
«Насколько я помню, меня никто никогда не называл серьезным режиссером. Для меня жизнь — это цирк, паноптикум, такой я ее показываю в театре. Пусть я буду несерьезным режиссером. Серьезных много…»
